Сэм вскочил с кровати. Остатки кошмара все еще маячили перед глазами.
Ему снилась поездка на машине – его везли. Он сидел на заднем сиденье, а управляла автомобилем Венера, или то, что спряталось за ее внешностью. На ней не было ничего, кроме корсета из черной кожи и чулок на ногах, но сзади был виден только силуэт ее затылка. Справа от него сидела Хэллфайр, и Сэм уже знал, что она мертва. Память тут же подкинула ему образ, как эта женщина поднялась с кровати, схватив его за руку, и во сне это казалось реальным воспоминанием. Снова тьма. Свет фар спереди прорезал лучами черноту и выхватывал из мрака углы домов, пустые автомобили, столбы, и кусты с деревьями, которые проносились перед лобовым стеклом и тут же тонули в темноте. Длинные тени то растягивались, то сжимались, словно расступаясь в почете перед движущейся машиной, и оттого казались живыми. Сэм понял, что они едут по дворам его родного провинциального городка, причем по району, где жила девчонка, в которую он по уши влюбился в старших классах. Он понял это по тесным улочкам с нагроможденными панельными пятиэтажками. Даже во сне у него где-то глубоко в сердце заерзала надежда, что он вот-вот увидит ее. Но улицы были пусты, словно что-то заставило всех людей в один миг исчезнуть, и лишь густая темень обволакивала все вокруг. Никаких звезд и уличных фонарей. Это не ночь, подумал Сэм во сне, это совсем не ночь. Вспомнив что-то, о чем он иногда думает наяву, Сэм осознал себя во сне. Он где-то читал, что если человек поймет, что спит, пока не проснулся, то сновидение окажется в его власти, и он сможет его контролировать, но ничего не получилось. Он все так же сидел в машине, которая неслась неизвестно куда в загробном мраке. - Не выйдет, парень, - сказала тварь за рулем голосом миловидной женщины. – Можешь даже не пытаться. - Это сон, - сказал Сэм, закрыв глаза. – Это всего лишь гребаный сон. - Не совсем так, - Венера побарабанила пальцами по рулю и сделала крутой поворот налево, от которого Сэм даже во сне ощутил, как его заносит в противоположную сторону. – Видишь ли, физически – да, ты спишь. Только физически. Ты здесь, и – нравится тебе это или нет, но это неспроста. Ты понимаешь, о чем я толкую? - Да, вроде как понимаю. Сэм не имел ни малейшего представления, о чем ему говорили, но решил сделать вид, что понимает. Хэллфайр негромко усмехнулась. Этот звук был надменным и немного презрительным. Это не ее смех. Настоящая Хэллфайр никогда так не смеется. - Ничего ты не понял, - произнесла она, обернувшись и посмотрев на него своими черными глазами с такими же зеркальными радужками, как у него самого. Сэмй уже понимал, что это происходит не наяву, но ему все же было жутко смотреть в эти безжизненные, холодные глаза, так не похожие на глаза настоящей, живой Хэллфайр. Тем более, что с тех пор, как они встречались в его детской спальне, появилось кое-что новенькое: в уголках глаз брали начало черные дорожки, спускающиеся вниз по щекам, словно нефтяные слезы. Красноватое свечение приборной панели делало ее лицо еще более зловещим. - Не надо притворяться, чтобы произвести на нас впечатление. - Я постоянно вижу цифры, - Сэм решил воспользоваться возможностью узнать. – Что они означают? – он указал на часы. - А ты как думаешь, что они означают? - Я бы сказал, они говорят, что я скоро умру. По крайней мере, мне так кажется. - Верно, - Хэллфайр кивнула, не сводя с него взгляда. – Умрешь, если не будешь осторожен. Ты сейчас находишься в очень опасной близости от точки невозврата, дружок. И видимо ты не понимаешь, насколько это может быть для тебя серьезным. - В смысле – точки невозврата? - А что тут непонятного? Твое материальное положение. Если ты не свернешь с этой дорожки, Сэм, - это очень негативно на тебе скажется. Так понятнее? Если тебе и это не понятно, я не понимаю, зачем мы вообще стараемся тебе что-то втолковать. Мы бы очень не хотели, чтобы с тобой что-то произошло… - Даже если и так, - сказал Сэм. Он изо всех сил старался говорить как можно более дружелюбно. – Почему вас это так волнует? Вам так важно, сдохну я или нет? Меня чуть не сожрали в Египте и Мире Черного! А теперь вы проявляете обо мне странную заботу – вот мне и интересно – почему ко мне вдруг столько внимания? - Мы должны заботиться о тебе, - мертвая Хэллфайр погладила его по щеке своей холодной ладонью. – Ведь мы в ответе за тех, кого приручили, верно? - Что? – он практически выплюнул этот вопрос ей в лицо. – Ты серьезно, да? - Посмотри на свои глаза, Сэм, - произнесла Хэллфайр, повернув зеркало заднего обзора так, чтобы он увидел свое отражение. – Мы ведь с тобой похожи, не правда ли? И он увидел. Зеркальный взгляд, сводящий с ума. - Грустно, но правда, – отозвалось существо в виде женщины с именем римской богини. – Не пытайся что-то изменить. Это… все это… – она оторвала руку от руля и обвела ей пространство перед собой. - …произойдет. Я почти дошла, слышишь? Поэтому если вы будете мне мешать, - получите оба. - Но зачем тебе это надо? Ты хочешь, чтобы мир опустел, но почему? Что люди тебе такого сделали? В чем мы провинились? - Не нужно так драматизировать, - сказала Хэллфайр. – Она - идеалист, и это ее профессия, как, уборка, к примеру, или прочистка труб. – Она отвернулась, чуть подумала, и вновь обратила к нему свой взгляд. - И еще: они, Сэм. Они, а не вы… Никогда об этом не забывай. Все равно, это все уже было. Венера развернулась к Сэму, открыв наконец-то свое лицо, и Сэм увидел, что вместо глаз у этого существа были рты с высовывающимися и похотливо извивающимися языками, которые, точно пытались ухватиться за воздух. - Ты понял? - спросила она вкрадчиво. – Не пытайся что-то изменить. А не то - будет больно. Вы будете моими. Я принесу вас счастье и наслаждение. Несмотря на парализующий волю ужас, Сэм почувствовал, как его утягивает в реальность. Он просыпался.
Classic 
Egypt 
Sirius 
